Идеальное кино
Что для меня «идеальное кино»? — Это Павликовский.
Вслед за идеальной «Идой» — его классическая «Холодная война». История влюбленных может лично трогать или нет, но как это сделано…
Чёрно-белое кино восхитительной и осмысленной красоты. Очень печальное. Лаконичное. Выверенное. Прекрасное и безнадежное.
Почти каждый кадр — визуальный шедевр, наполненный смыслами. Многие до сих пор — перед глазами.
Герои с именами родителей автора.
Песенка «Два сердечка»: народная и джазовая, на польском и французском.
Невозможность жить здесь и невыносимость жить там, быть вместе и раздельно. Мучительная любовь на фоне внутренней и внешней «холодной войны». И тоски по другой жизни — на той стороне, где «вид лучше».
Мысли после:
Если в «Иде» — это подробный и последовательный рассказ о нескольких днях жизни, то здесь — ёмкие и лаконичные фрагменты истории, разворачивающейся на протяжении 15 лет. Но та же эпоха и ее стиль. Герои «Холодной войны» уходят в то время, когда я только пришел в жизнь. Впереди — ещё 20 лет внешней «холодной войны», и бесконечной внутренней…
Из глубины памяти всплыли «Невыносимая лёгкость бытия» и ее герои (польские девушки, может и случайно, поют песню о Милане из Моравии). А также почему-то — и Кабаков — он сам и его инсталляции…
В этом фильме интересный эмоциональный эффект, который я наблюдал во время энергетических упражнений на тренинге. Пока совершаешь действие, дышишь и двигаешься (смотришь кино), погружен в процесс, интересно, все меняется, и не успеваешь все прочувствовать. Завершил, лег, закрыл глаза — и вдруг, когда уже ничего не делаешь, энергия и чувства тебя накрывают. На волне приходят сами…
Я помню это и в театре после богомоловского «Гаргантюа» или бутусовского «Бега». Со мной это было после исталляций Кабакова или же таких фильмов как этот. Все уже завершилось, но что-то свое разворачивается и живёт само внутри сладкой болью, тоской, слезами…
Не забыть:
Последняя, собирающая все, сцена фильма — одна из лучших, что я видел в кино в своей жизни. А после дуновения ветерка и затемнения, на титрах, просто закрыл глаза — и случилось: сладкие слезы невыносимой тоски под музыку Шопена.
Вслед за идеальной «Идой» — его классическая «Холодная война». История влюбленных может лично трогать или нет, но как это сделано…
Чёрно-белое кино восхитительной и осмысленной красоты. Очень печальное. Лаконичное. Выверенное. Прекрасное и безнадежное.
Почти каждый кадр — визуальный шедевр, наполненный смыслами. Многие до сих пор — перед глазами.
Герои с именами родителей автора.
Песенка «Два сердечка»: народная и джазовая, на польском и французском.
Невозможность жить здесь и невыносимость жить там, быть вместе и раздельно. Мучительная любовь на фоне внутренней и внешней «холодной войны». И тоски по другой жизни — на той стороне, где «вид лучше».
Мысли после:
Если в «Иде» — это подробный и последовательный рассказ о нескольких днях жизни, то здесь — ёмкие и лаконичные фрагменты истории, разворачивающейся на протяжении 15 лет. Но та же эпоха и ее стиль. Герои «Холодной войны» уходят в то время, когда я только пришел в жизнь. Впереди — ещё 20 лет внешней «холодной войны», и бесконечной внутренней…
Из глубины памяти всплыли «Невыносимая лёгкость бытия» и ее герои (польские девушки, может и случайно, поют песню о Милане из Моравии). А также почему-то — и Кабаков — он сам и его инсталляции…
В этом фильме интересный эмоциональный эффект, который я наблюдал во время энергетических упражнений на тренинге. Пока совершаешь действие, дышишь и двигаешься (смотришь кино), погружен в процесс, интересно, все меняется, и не успеваешь все прочувствовать. Завершил, лег, закрыл глаза — и вдруг, когда уже ничего не делаешь, энергия и чувства тебя накрывают. На волне приходят сами…
Я помню это и в театре после богомоловского «Гаргантюа» или бутусовского «Бега». Со мной это было после исталляций Кабакова или же таких фильмов как этот. Все уже завершилось, но что-то свое разворачивается и живёт само внутри сладкой болью, тоской, слезами…
Не забыть:
Последняя, собирающая все, сцена фильма — одна из лучших, что я видел в кино в своей жизни. А после дуновения ветерка и затемнения, на титрах, просто закрыл глаза — и случилось: сладкие слезы невыносимой тоски под музыку Шопена.
