Я уважаю и люблю своих друзей, исповедующих, например, ислам, за то, какие они люди, друзья, партнёры, за их слова или поступки в жизни, но отнюдь не за то, что они мусульмане. Так же, как и своих друзей христиан… При этом я могу не любить и не принимать ислам — ни как религию, ни как мировоззрение, ни как набор моральных и жизненных правил. Так же, как и христианство…

Я уважаю и общаюсь со своими друзьями — патриотами, исходя из того, какие они люди. При этом мне противны патриотизм и национализм любого происхождения. Но в этих людях есть что-то другое, за что я их люблю.
Так же, кто-то может уважать меня или симпатизировать мне, считать своим другом, при этом не любя космополитизм, атеизм, либертианство или не принимая сексуальную свободу.

В этом нет противоречия. Мы разнообразны. Любовь, интерес и уважение — чувства избирательные. Я сам выбираю, что и в ком любить, а что и в ком — нет.

Но я не могу это совмещать, когда кто-то свои идеи, образ жизни, правила и ограничения насильно распространяет на меня, призывает или поощряет на подобное других. Это разрушает наше разнообразие.
Я сторонник неприменения насилия к тем, кто не применяет насилие. И, видимо, эта грань, переступив которую, человек перестаёт быть мне интересен как друг, партнёр, личность… И тогда уже я выбираю, кого любить, а кого — нет, с кем общаться по жизни, а с кем — прощаться…