В старообрядческих храмах строго и неприветливо.
Это направление христианства и форма религиозного служения от меня совсем далеки.
Но с деятельностью купцов - старообрядцев конца XIX - начала XX века связаны взлёты отечественной культуры и предпринимательства. А это мне близко.
Среди заказчиков архитектурных проектов, меценатов, коллекционеров зарубежного и русского искусств, издателей начала 20 века заметная часть - это старообрядцы:
Морозовы, Кузнецовы, Солдатенковы, Хлудовы, Рябушинские..
Благодаря строгости нравов, трезвости и честности, трудолюбию и поддержки друг друга они быстро сделали себе состояние и создали крупнейшие в то время предприятия. А репрессии прежних времён и XIX века при Николае Первом сплотили их. И когда в 1905 году им дали те же права, что и новообрядцам, то это был взрыв их участия в культурной и экономической жизни дореволюционной России.
Это направление христианства и форма религиозного служения от меня совсем далеки.
Но с деятельностью купцов - старообрядцев конца XIX - начала XX века связаны взлёты отечественной культуры и предпринимательства. А это мне близко.
Среди заказчиков архитектурных проектов, меценатов, коллекционеров зарубежного и русского искусств, издателей начала 20 века заметная часть - это старообрядцы:
Морозовы, Кузнецовы, Солдатенковы, Хлудовы, Рябушинские..
Благодаря строгости нравов, трезвости и честности, трудолюбию и поддержки друг друга они быстро сделали себе состояние и создали крупнейшие в то время предприятия. А репрессии прежних времён и XIX века при Николае Первом сплотили их. И когда в 1905 году им дали те же права, что и новообрядцам, то это был взрыв их участия в культурной и экономической жизни дореволюционной России.
Интересуясь модерном, я сразу обратил внимание, что самыми частыми заказчиками крупных архитектурных проектов были именно богатые старообрядцы. И Шехтель, и Кекушев, и другие мастера, кого не выбери, делали для них проекты.
Ранее я посещал модерновые усадьбы купцов-старообрядцев: Рябушинского и Носова в Москве и Морозовых - потомков Захара Морозова - в Богородске - Ногинске.
Да и все мы знаем особняки и доходные дома Морозовых, Хлудовых, Третьяковых, Щукиных и других старообрядческих семей, созданные разными архитекторами модерна, их коллекции и вклад в культуру.
Ранее я посещал модерновые усадьбы купцов-старообрядцев: Рябушинского и Носова в Москве и Морозовых - потомков Захара Морозова - в Богородске - Ногинске.
Да и все мы знаем особняки и доходные дома Морозовых, Хлудовых, Третьяковых, Щукиных и других старообрядческих семей, созданные разными архитекторами модерна, их коллекции и вклад в культуру.
Значит, пришло время посетить Рогожский посад и кладбище недалеко от Калитников, чтобы увидеть знаменитый старообрядческий Покровский храм, некогда до строительства Христа Спасителя самый крупный в Москве, и не закрывавшийся даже в период гонений. И, главное, увидеть старообрядческие могилы и семейную усыпальницу Морозовых, потомков Саввы Васильевича.
Территория вокруг храма ухоженная, пустая и тихая.
Ходят женщины и мужчины в старых русских одеждах. Для меня как на спектакле. Но для них это естественно.
Храмы разностильные.
Здесь и северный классицизм, и нарядный пряничный неорусский стиль, и эклектичная высокая колокольня, и русский классицизм центрального Покровского храма.
Ходят женщины и мужчины в старых русских одеждах. Для меня как на спектакле. Но для них это естественно.
Храмы разностильные.
Здесь и северный классицизм, и нарядный пряничный неорусский стиль, и эклектичная высокая колокольня, и русский классицизм центрального Покровского храма.
В последний можно зайти внутрь, но за тобой строго следят. Не только ноги, но и руки должны быть прикрыты.
Нельзя заходить за столбы и углубляться внутрь. За этим следят.
Внутреннее убранство очень эффектное, и лики старообрядческих святых отличаются от знакомых мне новообрядческих. Торжественно и строго. Чувствуется намоленность. Есть что рассмотреть и изучить...
Но служители неприветливы, в отличие от греческих православных и западных католических храмов. И здесь не до съемки. Так что задерживаться здесь не хочется. И как я рад, что не имею отношения к этой религии с её строгими правилами.
Нельзя заходить за столбы и углубляться внутрь. За этим следят.
Внутреннее убранство очень эффектное, и лики старообрядческих святых отличаются от знакомых мне новообрядческих. Торжественно и строго. Чувствуется намоленность. Есть что рассмотреть и изучить...
Но служители неприветливы, в отличие от греческих православных и западных католических храмов. И здесь не до съемки. Так что задерживаться здесь не хочется. И как я рад, что не имею отношения к этой религии с её строгими правилами.
А вот кладбище, созданное здесь после эпидемии чумы в конце 18 века, о чём говорит обелиск у входа, с богатой историей, теперь уютное и тихое. Старые могилы сочетаются с новыми. И конечно новым для меня является эти белые кресты особой формы, и где указаны дата смерти и возраст, но не указана дата рождения.
Список похороненных здесь знаменитых старообрядческих семей впечатляет.
Здесь были похоронены представители известных старообрядческих купеческих родов: Алексеевы, Банкетовы, Баулины, Бутиковы, Винокуровы, Досужевы, Капырины, Кузнецовы, Кулаковы, Ленивовы, Миловановы, Мельниковы, Морозовы, Мусорины, Назаровы, Пуговкины, Рахмановы, Рябушинские, Рязановы, Свешниковы, Солдатёнковы, Соловьёвы, Трегубовы, Царские, Шибановы, Шелапутины...
Но многие могилы уже не найти. Время их не пощадило. А часть мраморных надгробий использовали для строительства московского метро.
Здесь были похоронены представители известных старообрядческих купеческих родов: Алексеевы, Банкетовы, Баулины, Бутиковы, Винокуровы, Досужевы, Капырины, Кузнецовы, Кулаковы, Ленивовы, Миловановы, Мельниковы, Морозовы, Мусорины, Назаровы, Пуговкины, Рахмановы, Рябушинские, Рязановы, Свешниковы, Солдатёнковы, Соловьёвы, Трегубовы, Царские, Шибановы, Шелапутины...
Но многие могилы уже не найти. Время их не пощадило. А часть мраморных надгробий использовали для строительства московского метро.
Потому меня прежде всего интересовали сохранившиеся могилы усыпальницы Морозовых. В конце центральной аллеи. Её невозможно не заметить: она огорожена чугунной узорчатой оградой, которая прежде была с цветными стеклами, и покрытая уже в конце XX века кровлей.
Она не была разрушена в годы уничтожения надгробий, как говорят, благодаря заслугам Саввы Тимофеевича Морозова, знаменитого коллекционера, помогавшего большевикам, и смерть которого в Каннах, якобы самоубийство, до сих пор вызывает вопросы.
Здесь похоронены пять поколений знаменитое купеческой фамилии, начиная от основателя династии Саввы Васильевича (1770-1860) и до современных ее представителей.
Она не была разрушена в годы уничтожения надгробий, как говорят, благодаря заслугам Саввы Тимофеевича Морозова, знаменитого коллекционера, помогавшего большевикам, и смерть которого в Каннах, якобы самоубийство, до сих пор вызывает вопросы.
Здесь похоронены пять поколений знаменитое купеческой фамилии, начиная от основателя династии Саввы Васильевича (1770-1860) и до современных ее представителей.
В глубине можно заметить родовой крест над могилой основателя династии Саввы Васильевича.
А на переднем плане - пирамидальная резная часовня, где погребён его сын Тимофей Саввич с женой, исполненная классиком московской архитектуры: от эклектики и модерна до неоклассицизма - Фёдором Шехтелем.
И рядом беломраморный резной крест и фигурный саркофаг на могиле уже знаменитого Саввы Тимофеевича работы скульптора Н.А. Андреева...
Кстати Морозовы, потомки другой ветки семьи - Захара Саввича, создателя Богородской мануфактуры, и чью усадьбу посещал в Ногинске, о чём у меня отдельный рассказ, захоронены в стороне, на параллельной аллее.
А часть семьи Морозовых, так как они ранее принадлежали к иному - беспоповскому направлению старообрядчества, похоронены на Преображенском кладбище...
А часть семьи Морозовых, так как они ранее принадлежали к иному - беспоповскому направлению старообрядчества, похоронены на Преображенском кладбище...
И чуть далее новая могила фарфорового короля Матвея Кузнецова, чей особняк до сих пор находится рядом с метро проспект Мира, к которому приложил также руку Фёдор Шехтель, и я описывал не раз.
Рядом, на другой стороне центральной аллеи ещё одно эффектное место:
архиерейские могилы — место захоронения старообрядческого духовенства Белокриницкой иерархии. Особо почитаемое место.
Он на возвышении, и это ряды белых деревянных восьмиконечных крестов, которые стоят стеной и видны издалека и перед ними несколько черных саркофагов.
Здесь похоронены старообрядческие священнослужители — митрополиты, архиепископы, епископы, священники, монахи...
архиерейские могилы — место захоронения старообрядческого духовенства Белокриницкой иерархии. Особо почитаемое место.
Он на возвышении, и это ряды белых деревянных восьмиконечных крестов, которые стоят стеной и видны издалека и перед ними несколько черных саркофагов.
Здесь похоронены старообрядческие священнослужители — митрополиты, архиепископы, епископы, священники, монахи...
Конечно по такому кладбищу бродить и бродить...
Но даже то, что я успел увидеть, помогает почувствовать связь с тем временем, когда старообрядческая община и её деятели играли огромную роль в истории нашей страны. И многим помогли расцвету культуры и экономики начало XX века. Конец которому положила беда, что накрыла всю страну - Мировая война, революция и сталинское время.
Но даже то, что я успел увидеть, помогает почувствовать связь с тем временем, когда старообрядческая община и её деятели играли огромную роль в истории нашей страны. И многим помогли расцвету культуры и экономики начало XX века. Конец которому положила беда, что накрыла всю страну - Мировая война, революция и сталинское время.
Поэтому для меня Рогожское кладбище - это как музей той жизни и напоминание о замечательном времени, к которому можно здесь прикоснуться.
Ну, а нынешней старообрядцы, конечно уже не играющие той роли, что их славные предки, и мимо которых я прохожу, живут своей особой и закрытой жизнью. Внося свой вклад в разнообразие истории и культуры, Москвы и нашего мира в целом
Ну, а нынешней старообрядцы, конечно уже не играющие той роли, что их славные предки, и мимо которых я прохожу, живут своей особой и закрытой жизнью. Внося свой вклад в разнообразие истории и культуры, Москвы и нашего мира в целом